Утро – время счастливых жаворонков и злых сов, время, когда мысленно люди совершают наибольшее количество убийств, время, когда за чашку кофе недовольные зомби готовы порвать глотку, выгрызть мозги, насадить глаза на заточенные кончики карандашей и…
Разумеется, Юки так не думала. Она, сказать по правде, об утре вообще не думала, так как в это время суток она или спала, или по инерции, подогреваемая пинками авторства ласковой сестренки, собиралась на учебу – да настолько по инерции, что по-настоящему Юкино просыпалась только после первого урока. Ну, и то только в том случае, если ей и ее ближайшему окружению очень и очень сильно везло.
Как вы могли понять, Сакурай-старшая была наитипичнейшей совой – и просыпалась она, что логично, всегда после Канадэ. Но… В эту странную субботу все смешалось в доме Облонских, и произошло невероятное: Юки умудрилась покинуть царство Морфея за пару минут до официального будничного подъема – то есть за час-два до того, как это стоило бы сделать в выходной (пусть и празднично-репетиционный, но все-таки выходной). И это было не то, что удивительно, это… это было нереально, невозможно, сказочно, чудесно, так, как никогда бы не могло произойти в жизни! И сам факт раннего подъема настолько удивил непосредственно Юкино, что остатки сна, прячущиеся где-то между лопатками и глазами, исчезли сами собой.

«Ну, раз я так рано проснулась, то… а что делать то?»
Этот вопрос застал Сакурай-старшую врасплох. И действительно, чем бы ей себя занять? Времени еще чуть больше, чем очень и очень много, спать не хотелось, делать уроки – тоже… А любимая сестренка видела, наверное, сон шестой-седьмой, и будить ее как-то совсем не хотелось – в конце концов, Кана-чан, наверное, очень вымоталась, и надо было о ней позаботиться и…
«Точно! Я буду охранять ее сон! Сестренка, не волнуйся, никто тебя не побеспокоит, и кошмары тебе не приснятся – уж Юки-то гарантирует!»
Решено-сделано: девушка сползла со своей кровати и, не забыв всунуть босые ноги в теплые и уютные тапочки, быстро подобралась к кровати так сладко там спящей Канадэ. Склонившись над посапывающей сестренкой, Юкино расплылась в широченной улыбке: какая же Кана-чан была милая, когда спала!
«Только вот… Как обычно люди охраняют чужой сон?»
Юки никогда раньше не приходилось подобным заниматься, потому она не имела ни малейшего представления о том, что надо делать. Но, как говорится, глаза боятся, а руки – делают, и Сакурай-старшая решила действовать наипростейшим методом: она доверилась себе и своей интуиции, и поступила так, как велело ей ее маленькое любящее сердечко, а именно – просто взяла и уселась на кровать к сестренке, подоткнув Кане одеяло и легонько проведя рукой по руке сестренки.
Разумеется, девушка ни на секунду не задумалась о том, что от таких манипуляций ее сестричка может проснуться… Наверное, и хорошо, что не задумалась – иначе бы начала очень сильно переживать из-за того, что сделала что-то не очень хорошее. Ну, наверное начала бы переживать.

Впрочем, чуда не случилась, и Кана так и не проснулась - ну, это не сильно огорчило Юки, так как она и не ставила своей целью пробуждение сестренки. Да и потом, у девушки случилась неприятность несколько иного рода: у неё скрутило живот, да так, что для светловолосой было большой проблемой даже просто разогнуться, не говоря уж о том, чтобы встать. Девушка стоически терпела эту жизненную несправедливость на протяжении пятнадцати-двадцати минут, но потом она поняла, что дальше так продолжать нельзя (и жить так больше тоже нельзя) и, мысленно попросив у Каны прощения за то, что она не может полностью досторожить ее сон, Юки покинула их с сестрой комнату и направилась в кабинет врача.

----> Медицинский кабинет